Легенды Вин Чун

Старые и новые легенды Вин Чун.

Часть этих историй пришла из прошлых веков, а часть родилась на наших глазах…

Смерть Фонг Сей Юка от руки Нг Муи.

По преданию мать-основательница Вин Чун Нг Муи была даосской монахиней и выдающимся знатоком боевых искусств. Когда её известность дошла до монастыря Шаолинь, отец-настоятель пригласил Нг Муи погостить и показать своё мастерство. Это была очень высокая честь, которой удостаивались единицы. Монастырь Шаолинь помимо того, что являлся строгой чань-буддийской обителью, был и мощнейшим научно-исследовательским центром боевых искусств. Видимо научный интерес превосходил религиозное рвение, потому что пребывание в монастырских стенах женщины и к тому же служителя иного культа было явным и грубым нарушением буддийских правил. Когда Нг Муи прибыла в Шаолинь, она немедленно получила вызов на поединок от восходящей звезды тех лет Фонг Сей Юка. Молодой, но уже известный боец он был знаменит своей великолепной техникой «железной рубашки», делающей тело неуязвимым даже для очень мощных ударов, и выдающейся физической силой. Нг Муи, которая, по легенде, была вдвое старше своего соперника, вызов приняла, но поставила условие, что бой будет с оружием, а не на кулаках. Предание умалчивает, какое это было оружие. Но если строго следовать традиции, это могли быть только парные тесаки батчамдоу, потому что длинный шест появился в стиле Вин Чун много позже. Фонг Сей Юк согласился на это условие и погиб в поединке.

В Южном Китае распространена и другая версия. Неустрашимый и неуязвимый Фонг Сей Юк оставался непобедимым бойцом до самой своей смерти, которая наступила в весьма почтенном возрасте. И всю свою жизнь он жутко боялся одного-единственного человека – свою мать. По её желанию он начал изучать воинские искусства, под её жестким руководством стал монахом и сделал карьеру мастера ушу. И всегда при малейшем подозрении на неповиновение или своеволие мамаша лупила своё великовозрастное чадо, чем под руку подвернется. И сегодня имя «Фонг Сей Юк» является синонимом человека всю жизнь держащегося за «маменькину юбку».

Изобретение парных тесаков батчамдоу монахами-экономами Шаолиньского монастыря (по Уильяму Чуну – автору книги «Вин Чун кунг-фу. Мечи-бабочки»).

В обязанности монахов-экономов входило снабжать всем необходимым монастырское хозяйство, в том числе собирать оброк с крестьян, живших на монастырских землях. Разбойники, обитавшие в дремучих лесах по соседству, знали об этом. И когда нагруженные земными плодами экономы возвращались в обитель, они встречали их и обирали дочиста. Хорошо представляю себе сцену, как с пустыми руками и свежими синяками и шишками горемыки приходят на кухню, а там их с мрачными лицами ждут монастырские повара, поигрывая цайдао – большими ножами для резки овощей. Шаолиньские повара вообще издавна славились решительным нравом. Так, рассказывают, что однажды в монастырь ворвались полтора десятка бандитов и принялись крушить всё вокруг. На шум из кухни выбежал старший повар со здоровой деревянной лопатой в руках, которой он мешал рис в огромном общем котле. В одиночку он избил и выкинул за ворота всех нападавших. В общем, совместными усилиями братия, сидя на кухне, переделали цайдао таким образом, чтобы можно было, не привлекая внимания, носить с собой по паре ножей, привязав к ногам обмотками, а рукояти прикрыв полами ряс. Так и руки свободны, чтобы мешки таскать, и ноги постоянно упражняются (каждый батчамдоу весит-то грамм 700-800), и бандюганам страшнее, когда перед носом внезапно возникают два внушительных тесака. Убивать-то их монахи не собирались – грешно убивать, даже если это озверевший от вина, мяса и плотских излишеств подонок. Если всё-таки не устрашатся, то братья должны были применять технику воздействия на восемь суставов – колени, локти, лодыжки и запястья. Чтобы, сокрушив тело, укротить дух, а не доводить до смерти. Так учит Будда.

Правда, когда монахи Су Фа и Тэ Цюань писали фундаментальный труд «Тайное оружие Шаолиня», они почему-то не включили парные тесаки батчамдоу в свой подробнейший список из 220 видов оружия. Зато там много других превосходных орудий для обращения на путь истинный без серьёзных повреждений и даже без пролития крови (вообще, довольно любопытно взглянуть на эту проблему с точки зрения уголовного законодательства того времени – любое убийство, даже преступника уже приговорённого к смертной казни, каралось весьма строго, понятие самообороны вообще отсутствовало, нанесение телесных повреждений наказывалось в зависимости от тяжести ущерба здоровью и от тех предметов, которыми эти повреждения наносились, например, применение предметов неиспользуемых в домашнем хозяйстве являлось отягчающим обстоятельством). Я имею в виду тупые мечи цзянь (не путать с прямыми обоюдоострыми мечами цзянь – они пишутся разными иероглифами!), металлические плети бянь, железные линейки течи и особенно парные железные линейки шуаншоу течи с плоской месяцевидной гардой.

«Подлинная история мечей-бабочек Вин Чун» (по сифу Бенни Мену).

С точки зрения учения Будды сифу (он сам себя так называет) и основатель Музея Вин Чун в городе Дэйтон (штат Огайо, США) Бенни Мен пошёл дальше Уильяма Чуна.

По его мнению, первые парные тесаки делались принципиально тупыми, затачивались только 3 дюйма возле острия. Ведь монахам запрещено причинять вред всем живым существам. А необычную для Китая конструкцию с защитной дужкой и крюком на обухе (хотя, поди разберись, где он, обух, если нет лезвия) он объясняет необходимостью эффективного парирования действий вооруженного противника и его обезоруживания. Вполне миролюбивая концепция была разрушена, когда после варварского уничтожения Южного Шаолиня техника Вин Чун и парные тесаки (которые с того времени стали называться батчамдоу) перешли в руки Тайного Общества (англ. Secret Society – так, с большой буквы, у г-на Мена) борцов с ненавистным маньчжурским игом. Только зверства иноземных захватчиков заставили подпольщиков заточить батчамдоу и сильно сузить к острию, превратив в подобия больших кинжалов. Дальнейшая история парных тесаков Вин Чун в изложении этого автора вполне традиционна, не содержит никаких смелых выводов, и пересказа не заслуживает. А вот система аргументации сифу Мена весьма оригинальна. Значительная часть статьи посвящена изложению генеалогии его наставника, выходца из семьи потомственных военных, прямым предком которых был знаменитый учёный Чжу Си (1130-1200), восстановивший учение Конфуция из упадка, в котором оно в то время пребывало. Никаких других источников, кроме краткого изложения буддийских монашеских правил, автор не приводит. Поскольку теория сифу Мена не выдерживает никакой критики (см. мою статью о парных тесаках батчамдао), обращу ваше внимание на то, что свои изыскания он опубликовал уже после известных событий 11 сентября 2001г., когда США накрыла волна неуёмного страха ко всем колюще-режущим предметам.

Происхождение принципа центральной линии (по Лян Тину).

Мастер Лян Тин из Гонконга, ученик Ип Мена рассказывает такое предание о происхождении принципа центральной линии. У легендарного Хуанди – Жёлтого императора – был злейший враг по имени Чжи Ю. Этот Чжи Ю с несколькими подручными скрывался в глухой лесной местности, откуда продолжал строить свои козни. Хуанди несколько раз посылал отряд воинов, чтобы выловить зловредную шайку, но его дружина без толку кружила по дремучему лесу, в котором его враг отлично знал все пути и тропы. Тогда Жёлтый император приказал высечь из глыбы магнитного железняка статую воина с вытянутой вперёд рукой таким образом, чтобы, водружённая на остриё, она могла свободно вращаться вокруг своей оси. Когда всё было готово, высокий железный стержень с фигурой воина установили на повозку, и сам Хуанди во главе своих молодцов отправился в лес. Рука статуи всегда указывала на север, и воины быстро и легко обыскали всю местность по намеченному плану. На этот раз негодяям было уже не уйти.

На этом примере Лян Тин объясняет значение принципа центральной линии - одного из главных в Вин Чун, а также других принципиальных основ – прямого положения тела, атаки по кратчайшему пути, неуклонного продвижения вперед. Важно обратить внимание, что в Вин Чун существуют два понятия, которые в русском языке одинаково именуются центральной линией (в английском они тоже оба называются central line). В китайском же существуют чунсумсин (по-кантонски, по-пекински – чжунсиньсянь) и чунсин (чжунсянь). И в этом путаются даже серьёзные наставники. Лян Тин говорит именно о чунсумсин - оси вращения (буквальный перевод – линия середины сердца, сердцевинная линия). А Джозеф Чен прямо называет центральной линией чунсин - ось симметрии, проходящую по поверхности тела (перевод – средняя или, точнее, серединная линия). Велика ли разница? Поинтересуйтесь у своего наставника. А я, пожалуй, оставлю своё мнение при себе.

Сергей Барчевский

© С. Барчевский 2006